Они приближали победу: Ее называли Вишней…

Аню Вишнякову в детском доме, кроме как Вишня, иначе не называли. И на фронте в полку звали Анну «наша Вишня».

После выпуска из детского дома Аня еще девчонкой пошла на авиационный завод в Саратове. В 1941 году без отрыва от производства для девушек тут же, при заводе, организовали курсы санитарной дружины. Через несколько месяцев Анна Вишнякова стала ее командиром. Юный санинструктор попала в отдельный зенитный дивизион. А спустя полгода на ее место пришла фельдшер, Анну же определили в разведроту. Около месяца девушки-разведчицы изучали самолеты, необходимую аппаратуру, учились работать на дальномере. Под конец обучения они безошибочно по звуку и силуэту определяли модель воздушного судна, а по траектории полета бомбы и по свисту мин - места их падения.

- Долго стояли в разведке, на посту. Зимой было очень холодно, а нам дали сапоги 42-43 размера, огромные для девичьих ног, но мы вышли из положения - заталкивали в сапоги газеты, потом чулки, портянки и на все это обувь. Было очень тепло, - рассказывает Анна Григорьевна.

Постоишь весь день в разведке, даже шелохнуться нельзя. А вечером – в землянку. Девчата затягивали песни и учились танцевать. Заводилой всегда была Анна. Она в детском доме заканчивала кружок акробатики, потому показывала номера девчонкам. Девчонки раздевались до нижнего белья и танцевали. Однажды один из офицеров подглядел за разведчицами, доложил начальству, объявили тревогу. Девушки тут же начали натягивать все, что можно было. Выскочили на мороз в одних шинелях.

- Командир проходил вдоль шеренги и просил расстегнуть ремни на шинели. Мы не расстегиваем. А он и говорит: «А вдруг немцы! Вы в чем выбежите на свои посты?» Всей батареей над нами хохотали, - говорит ветеран ВОВ.

Настоящий бой Анна Вишнякова встретила на берегу Волги. А фашисты нещадно бомбили родной Саратов. Вот несколько бомб упали на авиационный завод, разрушен нефтеперерабатывающий завод, долго горела баржа, наполненная нефтью. Вскоре их полк отправили на освобождение Украины.

- Помню, наш эшелон шел по понтонному мосту, который очень сильно качался, а вокруг бомбежка. Двери всех вагонов были открыты, мы стояли в проходах и были готовы к прыжку с моста в любой момент, - вспоминает разведчица.

К берегам Констанцы переправлялись на туристическом теплоходе, который подарил советским войскам король Румынии. Война для Анны закончилась в Секешфехерваре – румынский город брали три раза.

 - О том, как встречали Победу, невозможно рассказать словами. Мы все плакали и смеялись одновременно. А потом ребята принесли откуда-то целое ведро вина, и мы пили и не хмелели.

Над городом из каждого подразделения был дан салют. Салютовали автоматной очередью, палили из пушек, а потом зачехлили орудия, - рассказывает Анна Григорьева.

А вечерами были танцы. На танцплощадки приходили красавцы летчики. Девчата влюблялись с первого взгляда. Была своя любовь и у Анны. Правда, он был совсем не летчиком, а служил замполитом в части. Красавец, умница, любимец женщин. Во время войны его перевели в другой город, он обещал ее найти и жениться, и спустя некоторое время действительно женился. На другой. А она ждала. И не смогла простить предательства даже через 22 года, когда он, уже будучи полковником, разыскал ее в далеком Казахстане. Письма его сожгла и отправила в конверте пепел. Тогда она была уже замужем и с двумя детьми. Супруг Анны (по мужу она Морозова) также был фронтовиком, а после войны работал в правоохранительных органах. После войны она трудилась в Карлаге сначала заведующей детским садом, потом начальником торгового отдела и швейной фабрики, на которой работали женщины-заключенные. А в 1960–м году попала на Мангышлак, где до самой пенсии отработала в отделе кадров на крупном предприятии.